Директор отдела по Косово и Метохии правительства Сербии Марко Джурич раскритиковал комментарий официального представителя МИД России Марии Захаровой по поводу того, как прошли переговоры сербской и американской делегаций.

Захарова поиронизировала по поводу фотографии из Овального кабинета: президент Сербии Александр Вучич сидит на стуле перед столом, за которым в кресле находится глава Белого дома Дональд Трамп. Захарова указала на подчеркнуто неуважительную для сербов обстановку.

В этой связи российский дипломат поместила коллаж из двух фотографий: Вучич беседует с Трампом, и скрин из фильма Пола Верховена «Основной инстинкт» — сцену допроса в полиции писательницы Кэтрин Трамелл, которую играет Шэрон Стоун.

«Если Вас позвали в БД, а стул поставили так, будто Вы на допросе, садитесь как на фото #2. Кем бы Вы ни были. Просто поверьте», — написала на своей странице в Facebook представитель российского внешнеполитического ведомства.

Марко Джурич в ответ на это заявил, что Захаровой должно быть стыдно.

«А ведь президент [Сербии] не сказал ни одного гадкого слова в адрес России. Президент несколько часов ждал приема у президента России [Владимира Путина] и ни разу не попросил отдельный стул [для себя]. Я не позволю вам оскорблять гордую Сербию. Тебе должно быть стыдно!», — написал сербский дипломат вTwitter.

Два дня назад Сербия и частично признанная республика Косово договорились о нормализации экономических отношений, Александар Вучич и косовский премьер-министр Авдулах Хоти подписали соответствующее соглашение в Вашингтоне. Посредником в сделке выступили США, поэтому переговоры сторон и проходили в американской столице.

Дональд Трамп принимал активное участие в обсуждениях, а в преддверии подписания документа провел ряд кратких встреч с Вучичем и Хоти. Как заявил заместитель пресс-секретаря Белого дома Джадд Дир, американскому лидеру удалось заключить еще одно историческое соглашение, которое сделает мир более спокойным и процветающим местом.

Самый важный для сторон пункт — признание независимости Косово со стороны Сербии — в сделку так и не попал, скорее всего, из-за сопротивления Вучича. Сербский лидер в ходе двухдневных переговоров в Вашингтоне жестко высказывался о возможности включения этого параграфа в итоговый текст документа.

«Нам предложили документ, который мы не видели и который нельзя разглашать, этот документ был очень тяжелым для нас, он содержал 16 пунктов, один из которых касался обоюдного признания. Я сказал, что такой документ для нас неприемлем. <…> Это больше не будет объектом обсуждения, ничего такого Сербия не будет рассматривать», — подчеркивал Вучич.

В июле в Сербии возникала угроза политического переворота. Беспорядки в Белграде и нескольких других городах начались в ночь на 8 июля после ужесточения карантина в связи пандемией коронавируса.

Жители Белграда пошли на штурм здания парламента в знак протеста против карантинных мер, введенных правительством. Силовики применили слезоточивый газ и оттеснили протестующих.

За два дня пострадали 118 сотрудников полиции, 153 человека были задержаны, возбуждены уголовные дела, сообщил директор полиции Владимир Ребич.

Вскоре в ряде местных СМИ прозвучали обвинения в отношении Москвы в якобы причастности к организации беспорядков.

Кроме «русского следа» некоторые сербские СМИ передавали информацию, что за участие в беспорядках были задержаны граждане Израиля и Киргизии. В протестах участвовали и «американские наемники» — служившие в частной военной компании Blackwater сербы, ездившие воевать в Донбасс на украинской стороне.

Российское внешнеполитическое ведомство отвергло какую бы то ни было причастность Москвы к беспорядкам и осудило авторов сообщений о «российском следе» в сербских митингах.

«Очевидно, авторы данного вброса стараются идти в русле известных «конспирологических» стереотипов своих спонсоров, которым всюду мерещится «рука Москвы». Речь на самом деле идет о низкопробной «заказухе», преследующей одну цель — бросить тень на российско-сербское партнерство», — поясняется в комментарии МИД РФ.

Вучич также отверг предположения о «русском следе» в массовых протестах.

«У меня нет ни единого доказательства этого», — пояснил политик.