Великобритания и Евросоюз наконец расстались. С 1 января их взаимоотношения регулируются торговым соглашением. Однако далеко не все вопросы после разрыва решены окончательно, и одним из них оказался языковой вопрос.

Поскольку Великобритания теперь не входит в ЕС, есть только два относительно небольших члена ЕС, которые по-прежнему считают английский официальным языком, — Ирландия и Мальта. В этих странах живет всего 1% населения стран ЕС, которое составляет около 500 млн человек. Для всех остальных участников содружества английский — в лучшем случае второй язык.

После Brexit возникла дискуссия о целесообразности использования английского как основного языка Евросоюза.

«После Brexit людям будет труднее понять, зачем мы все придерживаемся ломанного английского языка. Давайте снова научимся говорить на наших языках», — заявил во вторник министр по делам ЕС Франции Клеман Бон, обращаясь к журналистам на французском языке.

Евросоюзу, по его словам, стоит прекратить говорить «на ломаном английском» и вместо этого предпринять шаги в сторону «языкового разнообразия».

До 1990-х годов доминирующим языком в ЕС был французский. Рабочими языками были французский, немецкий и английский. Однако по мере присоединения к содружеству стран Центральной и Восточной Европы, где именно английский является вторым языком, его позиции укреплялись, пока он не стал основным.

В настоящее время Европейский Союз насчитывает 26 официальных языков.

В 2016 году Данута Хюбнер, депутат Европарламента и председатель комитета по конституционным вопросам Европейского парламента, сказала: «Если у нас нет Великобритании, у нас не будет английского». Тогда же Жан-Клод Юнкер, на тот момент занимавший пост главы Еврокомиссии, выступая в Европарламенте, произнес свою речь только французском и немецком, нарушив давнюю традицию обращения к парламентариям на трех рабочих языках.

Однако говорить об исключении английского языка в Евросоюзе все же не приходится. Он настолько прочно вошел в жизни европейцев, что стало возможным говорить о существовании европейского английского, который отличается и от британского и от американского. Главная характеристика евроанглийского — заимствование значений созвучных слов из романских языков.

Особую роль играет и положение английского на мировой арене.

Член Европарламента от Швеции Сесилия Викстрём ранее говорила, что после Brexit английский все еще останется иностранным языком для подавляющего большинства говорящих на нем людей в структурах ЕС, что сделает общение более равноправным. До сих пор британцы, по ее мнению, пользовались языковым преимуществом.

Профессор фонетики Университета Рединга Джейн Сеттер в колонке для The Guardian писала, что, на ее взгляд, ни в краткосрочной, ни в среднесрочной перспективе европейцы не откажутся от английского.

«Однако в долгосрочной перспективе продолжающееся доминирование английского языка как глобального языка может зависеть от его политического и социально-экономического положения. Поскольку он так хорошо зарекомендовал себя и широко распространен, я считаю, что в течение некоторого времени он, вероятно, будет использоваться в качестве глобального лингва-франка», — считает Сеттер.

Да и сам министр по делам ЕС Франции не предлагает вытеснение английского. При этом он заявил, что если Европа после Brexit «будет работать только на одном языке, будет общаться только на одном языке, она совершит ошибку».

Франция будет председательствовать в Совете ЕС в первой половине 2022 года. По словам Бона, Париж в этот период представит «конкретные инициативы» по развитию европейских языков. Они будут включать в себя языковую подготовку и обеспечение «бдительности» институтов ЕС в отношении языкового разнообразия при приеме на работу.

«Это не арьергардный бой или борьба одной страны, — сказал Бон. — Это действительно борьба за европейское языковое разнообразие».

При этом, как отмечает в разговоре с «Газетой.Ru» руководитель Центра политической интеграции Института Европы РАН Людмила Бабынина, проблема языкового разнообразия перед Евросоюзом попросту не стоит.

«На самом деле, они и так говорят на своих языках. На заседании Европарламента депутаты говорят на своих языках, сидит огромный штаб переводчиков, есть целый департамент, который занимается переводами. Если посмотреть на сайте союза, то все документы переводятся на 26 языков, менее значимые, как минимум, представлены на трех языках. Главы государств и правительств на заседаниях говорят на своем языке.

Система работает практически как ООН. Другое дело, что между собой они говорят на английском, потому что все говорят на английском. Поэтому говорить о том, что в ЕС нет языкового разнообразия, некорректно. Оно есть», — поясняет эксперт.

Тем не менее в случае вытеснения английского именно французский претендует на роль главного официального языка в ЕС, что, конечно, представляется приятной перспективой для французских политиков.

«Французы всегда, как бы имея ввиду свою роль в становлении европейской интеграции и учитывая их отношение к французскому языку и культуре, ратовали за то, чтобы как можно меньше использовать английский, а использовать другие языки. Но, скорее всего, это не случится, потому что английский язык — это фактически лингва-франка, на котором говорят практически все чиновники, депутаты, вся администрация, вне зависимости от той страны, откуда они родом. Все-таки людей, которые знают французский и немецкий, на общем фоне гораздо меньше, поэтому я не думаю, что они отойдут от английского языка. Вряд ли можно будет основным языком межкультурного общения сделать французский, а не английский — это просто технически сложно», — резюмирует Людмила Бабынина.