«Если мы хотим, чтобы было налажено сотрудничество, сбалансированные полюса должны иметь возможность придавать форму этому сотрудничеству вокруг новой многосторонности, то есть диалога между разными державами, необходимого для совместных решений. Это влечет за собой констатацию того, что рамки многостороннего сотрудничества сегодня ослаблены, поскольку блокируются: вынужден признать, что Совет Безопасности сегодня не предлагает полезные решения», — заявил президент Франции Эммануэль Макрон в интервью Grand Continent.

Макрон — не единственный и далеко не первый, кто выступает с критическими заявлениями в адрес Совета Безопасности ООН. Вопрос эффективности органа — пространство для публичных рассуждений мировых лидеров.

В этом году Организация Объединенных Наций отметила свое 75-летие. К юбилейной сессии Генассамблеи бывшие мировые лидеры, главы МИД и комиссары ООН выступили с совместным заявлением, в котором они призывают орган к реформированию.

«Существует острая необходимость в более сильной, более подотчетной и инклюзивной многосторонней системе, которая включала бы обновленные межправительственные инициативы при всестороннем участии гражданского общества и основных заинтересованных сторон», — говорится в письме, которое подписали 49 политиков и чиновников.

В 2016 году, как только Дональд Трамп одержал победу на выборах президента, он назвал Организацию Объединенных Наций клубом, где люди собираются поговорить и хорошо провести время. В своем Twitter Трамп написал, что считает ООН организацией с большим потенциалом, который фактически не используется. Все это он повторил во время своего первого выступления на 72-й Генассамблее.

В последующие годы своего президентства глава Белого дома еще не раз выступал с подобной критикой. Заявления чередовались с урезанием взносов по самым разным направлениям и выходом США из Совета по правам человека ООН.

С одной стороны, учитывая количество неразрешенных территориальных конфликтов, протекающих в настоящее время, поводов для критики в адрес ООН — организации, созданной для недопустимости повторения опыта Второй мировой войны, — достаточно.

Вместе с тем политологи отмечают, что ООН не имеет и не может иметь достаточное количество полномочий, чтобы решать все конфликты.

«ООН не может играть универсальную роль, а ту, которую она играет, она может играть и так. <…> ООН может решать ряд проблем, когда есть консенсус и когда понятно, что и как нужно делать. Есть ряд проблем, которые не может решить никто, кроме участников конфликта в данный конкретный момент, и не нужно вешать на ООН все, что не могут решить все остальные», — отмечал ранее в разговоре с «Газетой.Ru» эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер.

«Сделать работу ООН более эффективной нельзя, потому что эффективность работы — это мы сами. До тех пор, пока мы неспособны улаживать простые разногласия, ООН будет пробуксовывать.

Не об эффективности ООН надо говорить, а об эффективности нас самих, чтобы мы друг друга слушали, слышали и не боялись идти на компромиссы, а не застывали в одной позиции», — утверждал директор института стратегических оценок Сергей Ознобищев.

Состав Совета Безопасности

Вопросы эффективности работы Совета Безопасности чаще всего упираются в разногласие среди пятерки постоянных членов Совбеза ООН, обладающих правом «вето». Об этом же говорит и Макрон, акцентируя внимание на отсутствии «полезных решений». Действительно, в последние годы противостояние Запада и России прослеживается практически в каждой резолюции по Украине и Сирии. США закрывают глаза на позиции и призывы остальных членов организации по всем вопросам, касающимся Ирана. Обострение отношений Вашингтона и Пекина также накладывает свой отпечаток на большинстве дискуссий в Генассамблее.

Одновременно с этим, за 75 лет существенно изменился и геополитический расклад, что, по мнению многих мировых лидеров, требует реформирования состава Совета Безопасности ООН.

К этому призывала ранее канцлер Германии Ангела Меркель. ФРГ сегодня — лидер Евросоюза и страна, участвующая во многих политических процессах. Неудивительно, что Берлину кажется несправедливым его отсутствие в списке постоянных членов. В сентябре, выступая на юбилейной 75-й сессии Генассамблеи, Меркель призвала мировое сообщество к солидарности, подчеркнув, что при необходимости принятия решения Совет Безопасности не раз оказывался в тупике.

«Нам нужны реформы. ООН должна развиваться дальше, чтобы иметь возможность ответить на глобальные вызовы XXI века. Германия готова, как и прежде, брать на себя ответственность, с радостью, в расширенном Совбезе», — заявила Меркель.

Германия давно настаивает на реформах органа за счет расширения состава Совета Безопасности вместе с Индией, Японией и Бразилией.

Еще в 2005 году эти страны сформировали «группу четырех» (G4), целью которой является взаимное продвижение заявок на постоянное членство. В этом году амбиции четверки снова прозвучали на полях Генеральной Ассамблеи — они приняли декларацию с призывом к расширению.

«Группа четырех» — далеко не единственная, кто претендует на место в Совете Безопасности. Лига арабских государств считает целесообразным предоставить одно место арабским государствам. Африканский союз же предлагает создать для стран Африки два дополнительных постоянных места.

Существует и другая группа — «Единство во имя согласия». В нее входят Италия, Алжир, Мексика, Канада, Пакистан, Южная Корея, Аргентина, Колумбия, Коста-Рика, Кения, Испания, Турция, Индонезия и некоторые другие развивающиеся страны. Они предлагают расширить состав Совета за счет еще 10 непостоянных членов и ограничить право вето постоянных членов.

О готовности разделить ответственность с постоянными членами Совбеза ООН заявил и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Анкара в последнее время значительно укрепила свой вес на Ближнем Востоке, в том числе за счет непосредственного участия в конфликтах.

«Предоставление судьбы 7 млрд человек правосудию пяти стран [постоянным членам Совбеза ООН] не является ни устойчивым, ни справедливым. Структура совета, основанная на демократическом, прозрачном, подотчетном, эффективном и справедливом представительстве, несомненно, стала необходимостью для человечества», — заявлял турецкий лидер.

Вопрос расширения уже давно подвис в воздухе, в том числе по той же причине отсутствия консенсуса в Совете Безопасности. А для включения нового члена необходимо единогласное голосование пяти постоянных членов и поддержка двух третей членов Генеральной Ассамблеи.

Россия поддерживает вступление своих партнеров по БРИКС — Индии и Бразилии. США одобрили бы заявки своих союзников — Японии и Индии. Но включению Нью-Дели почти наверняка будет противостоять Китай — недавно между сторонами усугубился давний конфликт на индо-китайской границе в Гималаях.

Право «вето»

Другим вопросом, с помощью которого предлагалось не раз устранить проблему политизированности членов Совета Безопасности, является отмена права «вето». Периодически с такой инициативой выступают различные политики и дипломаты, кроме представителей стран, имеющих постоянное членство в Совбезе.

В 2016 году, к примеру, ограничить право «вето» предлагал верховный комиссар ООН по правам человека Зейд Раад Аль-Хусейн, связывая необходимость в таких мерах с ситуацией в Сирии. За отмену этой привилегии выступает Украина — об этом в прошлом году говорил постпред Украины при ООН Владимир Ельченко.

Как отмечает Владимир Брутер, исключение права вето сыграло бы на руку Западу.

«Западу не хочется, чтобы Россия и Китай имели право вето, они говорят о том, что с правом вето ООН очень сильно неповоротлива и не справляется с теми обязательствами и обязанностями, которые на ней лежат», — считает эксперт.

Однако, по мнению директора института стратегических оценок Сергея Ознобищева, от права вето не станет отказываться ни один из постоянных членов ООН.

«Они дорожат этим правом. Это привилегированное положение в мире, это один из скипетров великой державы — ты имеешь право вето, ядерное оружие. Отберут право вето — уже не так будет уютно в мире, не таким значительным ты будешь себя чувствовать, да и не будешь таким значительным», — указывает эксперт.

Так или иначе, подобная инициатива опять-таки требует поддержки всех пяти постоянных членов Совбеза, а это значит, что перспектив реализации этой инициативы практически нет, считают политологи.

Бюрократия

Впрочем, помимо столь сложных вопросов, касающихся геополитического положения и наличия привилегий, существуют и другие проблемы, на которые не раз указывали политики.

В 2017 году генсек ООН Антониу Гутерриш заявил, что наиболее серьезной проблемой, препятствующей работе ООН, является бюрократизм.

«Кто-то недавно меня спросил, что не дает мне уснуть ночью. Мой ответ был простым: «Бюрократия». Структурная разобщенность, запутанные процедуры, бесконечная волокита, — заявил он, выступая на 72-й Генассамблее. —

Даже если бы кто-то попытался навредить ООН, то он не смог бы придумать ничего лучше, чем ввести некоторые из тех правил, которые мы придумали сами. Я даже сам иногда спрашиваю себя, нет ли заговора с целью разработать как раз такие нормы, которые не были бы эффективными».

Это мнение также широко разделяют в политической среде. «Нет ни одного учреждения, которое я нашел бы более воодушевляющим в лучшем виде и более изнурительным в худшем случае, чем Организация Объединенных Наций, — говорил в 2015 году Гарет Эванс, бывший министр иностранных дел Австралии и решительный критик ООН.

Примерно в то же время заместитель генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам Валери Амос сетовала на неэффективность органа.

«Были опасения, что ООН слишком бюрократична и медленно решает вопросы развития. Я думаю, что это одно из критических замечаний в адрес ООН, остающееся до сих пор — с момента создания она становилась все больше и больше. Мандаты многих организаций совпадают. Это превратилась в довольно громоздкую во многих отношениях организацию», — утверждала Амос.

В 2005 году Кофи Аннан, на тот момент генсек ООН, создал группу высокого уровня по повышению эффективности работы системы ООН в области развития, оказания гуманитарной помощи и охраны окружающей среды.

В докладе, представленным группой, работа организации называлась «часто фрагментарной и слабой», а ее управление — «неэффективным». Авторы подвергали критике систему финансирования программ ООН, в рамках которой руководителям приходилось годами выпрашивать средства на реализацию поставленных перед ними задач.

«Сотрудничеству между организациями мешает конкуренция за финансирование, расползание миссии и устаревшие методы ведения бизнеса. В некоторых секторах, таких как водное хозяйство и энергетика, более 20 агентств ООН действуют и борются за ограниченные ресурсы без четких рамок сотрудничества», — утверждалось в докладе.

12 лет назад премьер-министр Великобритании Гордон Браун утверждал, что Совбез ООН «не отвечает больше вызовам 2008 года».

Об этом же в 2020 году говорят Эммануэль Макрон, Дональд Трамп, Ангела Меркель и многие мировые лидеры.

«Это, скорее, пиар-обеспечение, которое показывает, что все основные игроки имеют этот вопрос в виду, но каждый вкладывает свой смысл, и никто пока не предполагает, что его позиция может привести к какой-то консенсусной поддержке», — резюмирует Владимир Брутер.