«Наши полицейские нежно скакали рядом»
В ночь на 11 июня 2021 года чеченские силовики при содействии дагестанских коллег взяли штурмом квартиру в Махачкале, где скрывались пострадавшие от домашнего насилия женщины.
«К нам в приоткрытую дверь полилась лавина из наших полицейских и чеченских. Одеты они были по-разному: и в камуфляже, и в брониках, и в цивильном. Мы, пять женщин, не успели понять, кто это и зачем. И на меня бросался какой-то человек во дворе, стал выкручивать из рук телефон, и наши полицейские нежно скакали рядом, уговаривая его перестать. Наши слили и нас, и девочку. Просто тупо, цинично, подло слили», — рассказала правозащитница Светлана Анохина изданию «Подъем».
В квартире проживала чеченка, сбежавшая из дома из-за своей сексуальной ориентации. По словам девушки, родственники регулярно избивали ее. После побега Халимат Тарамова отправила в чеченскую полицию видео, в котором просила не искать ее.
В итоге Тарамову и ее подругу Аню увезли в МВД. Затем чеченку передали родственникам, несмотря на то что она умоляла не делать этого, опасаясь смерти.
Вместе с Тарамовой в полицию была доставлена и 15-летняя жительница Дагестана, которая вместе с матерью находилась в кризисном шелтере — девушка сбежала из-за домогательств со стороны отца, сообщила «Газете.Ru» пресс-секретарь фонда «Правовая инициатива» Ксения Бабич.
«Вот их вместе с мамой тоже забрали в полицию, они там до сих пор находятся. В «Правовой инициативе» готовят обеспечительные меры, чтобы ее обезопасить. Это связано с тем, что отец девочки, на которого она написала заявление, не был задержан. На него завели уголовное дело, но не арестовали. И он может либо выкрасть ее, либо причинить какой-то вред, чтобы отомстить», — уточнила она.
Задержали силовики и активистов шелтера — в том числе саму Анохину. Вечером ее доставили в Ленинский суд Махачкалы для рассмотрения административного дела о сопротивлении полицейским.
«Они уходят в новую жизнь»
В кризисные центры Северного Кавказа попадают женщины, оставшиеся без жилья и работы, либо те, кто столкнулся с домашним насилием, рассказывает представитель одного из шелтеров, пожелавший остаться анонимным.
«Но чаще всего обращаются женщины, в том числе и замужние, у которых не осталось сил оставаться в семье из-за девиантного поведения мужчины», — говорит собеседник «Газеты.Ru».
При этом долго оставаться в кризисном центре они не хотят — женщины стараются быстро ресоциализироваться. В среднем они проводят в убежище около трех месяцев — с ними работают психологи, которые помогают избавится от страха и созависимости. За это время волонтеры подыскивают им работу.
«Наша задача такой женщине предоставить все условия, чтобы ей не пришлось покидать республику, помочь ей найти сферу жизни и работу.
После того, как она устроится на работу, мы ждем, пока она начнет получать зарплату и сможет самостоятельно снимать квартиру. Срок проживания на кризисной квартире ограничен тремя месяцами. Но в среднем они находятся максимум 2-3 месяца», — уточнил волонтер.
Он также рассказал о случаях, когда жертвы насилия возвращались к супругу-агрессору. «Мы в такой ситуации остаемся в недоумении. Но это происходит редко — чаще они все же уходят в новую жизнь», — добавили там.
«Постоянно меняют адреса квартир»
Официальных организаций в каждой республике Северо-Кавказского федерального округа — не больше двух, рассказала «Газете.Ru» пресс-секретарь фонда «Правовая инициатива» (включен Минюстом в реестр организаций, выполняющих функции иностранного агента) Ксения Бабич.
«Можно сказать, что в каждой из республик Северного Кавказа есть 1-2 публичных шелтера. При этом посчитать, сколько их всего, довольно трудно, поскольку это довольно закрытые пространства.
Они в большинстве своем не хотят, чтобы о них знали, постоянно меняют адреса квартир», — отметила она.
Через официальные центры в среднем проходит около 100 женщин ежегодно. Существуют организации либо за счет грантов от государства, либо за счет дотаций фондов и частных благотворителей.
«Одна из главных задач кризисных центров — помочь тем, кто подвергается насилию и не может спасти себя самостоятельно. Это всегда связано с рисками, ведь кризисные центры не имеют защиты от агрессоров — государство нас не охраняет», — заключил волонтер одного из кавказских шелтеров.
